Рыжая, нежная, яркая осень - ты любишь такую. Никто никого ведь не бросил. Я снова тоскую. Мне колко, чуть больно, до скрежета мыслей тебя не хватает. И тянутся "если", пишу тебе письма. Но не отправляю. Ты дом мой, ты чум мой, шалаш мой с обещанный раем. В тебе поселилась, вселилась и мебель передвигаю. Мне тихо, мне пьяно, уютно, понятно, приятно. Не ждет меня мама, уже не вернусь я обратно. Ты тоже живёшь во мне тайно, и точно - фатально. Проверено временем, взвешено, мера известная-тайна. Им всем не понять, не принять, да нам не очень-то нужно. Ты только хоть редко. Хоть раз в... ко мне заходи на ужин. Мы будем смеяться, и звонко так чокаться, фыркать, касаться. А рыжие листья закружатся в диком задиристом танце. Быть может не листья, а хлопья искристого снега. Хоть камни пусть с неба, но мы так давно рядом не были! Неправда. Я знаю, ты рядом. И мне никуда не деться. Ты прочно навечно пришит чуть левее сердца.
Краткий курс потребительства. Многие персонажи весьма узнаваемы.
1. Кредитные карты Петя Клюшкин получает 30 тысяч рублей в месяц. Также у него есть несколько кредитных карточек с общим долгом в 100 тысяч рублей. За обслуживание этого кредита Петя ежемесячно платит банкам десять процентов от своей зарплаты: три тысячи. Получается почти церковная десятина. Если бы Петя поклонялся Золотому Тельцу, его бы, возможно, такая ситуация и устраивала бы. Однако Петя молится иным богам, а свои банки тихо ненавидит за ежемесячное вымогательство денег. При этом потихоньку выплатить кредит и перестать выплачивать дань ростовщикам Петя не может. Во-первых, его плотно держит на крючке такой прием как "минимальный платеж": если Петя перестанет тратить деньги с кредиток, ему придется в течение нескольких месяцев жить на половину зарплаты, чего он себе позволить не может. А во-вторых, вокруг столько соблазнов, столько вещей-которые-можно-купить-за-деньги… Что Петя не видит иного выхода, кроме как продолжать год за годом кормить жирующие на его беде банки. Забавный факт: Петя давно уже мечтает о собственном бизнесе, при этом рентабельность в тридцать процентов годовых его более чем устроила бы. Однако организовать абсолютно железный гешефт – выплатить банкам долг и начать класть проценты по кредиту себе в карман – Петя не может. Матрица не пускает.
2. Автомобили Коля Пятачков любит автомобили. Раньше он ездил на метро, потом скопил денег на жигули. Сейчас перемещается на взятом в кредит лансере. Денег у него в обрез, часто приходится экономить на самом важном, типа отпуска или врачей. Но жизни без своего автомобиля Коля уже не представляет. Ему надо отдавать кредит за машину, расплачиваться за втюханное дилером дополнительное оборудование и несуразно дорогую страховку. Ему надо решать кучу мелких проблем с парковкой, с царапинами, с заменой расходников и с гарантийным ремонтом. Ему надо раз в сезон менять резину и три раза в неделю заливать себе полный бак. Коля, в принципе, не жалуется. Каждый отдельный денежный впрыск в машину вполне посилен. Вот только если бы Коля тщательно подсчитал стоимость владения своим сокровищем, он бы выяснил, что узкоглазый четвероколесный друг ежемесячно пожирает треть его зарплаты и половину его свободного времени. Мог бы Коля купить себе вместо Лансера старую добрую Ладу Зубило, чтобы не заморачиваться вообще ни КАСКО, ни ржавчиной/царапинами, ни дорогими запчастями? Чтобы бросать машину где угодно, и чтобы чиниться за мелкий прайс в хорошем сервисе рядом с домом, без бумажной возни и без очередей? Наверное, мог бы. Но если вы скажете Коле, что он выбрал себе машину не по уровню, Коля даже не будет посылать вас в задницу с вашими советами. Коля просто сделает удивленные глаза и покрутит пальцем у виска.
3. Недосып Оля Головоластная спит по шесть часов день. Иногда – по пять часов. Проснулась, хлопнула кофе, и давай суетиться до самой ночи. Другая девушка на ее месте давно бы уже задумалась о том, что как-то неправильно живет. Но Оля вот уже много лет не высыпается, и думать она уже давно отучилась. Когда у Оли выпадают свободные полчаса, она наливает себе очередную чашку какой-нибудь бодрящей бурды и… садится тупить. Смотрит телевизор, втыкает в Интернет, просто глядит осоловевшими глазами в стену и гоняет по кругу пустые мысли. Со стороны кажется, будто выйти из этого порочного круга очень просто. Надо просто взять себе за правило нырять под одеяло ровно в двенадцать ночи. Пара недель восьмичасового сна, и Олю будет не узнать. Она станет спокойной и доброй, перестанет гавкать на людей и начнет все успевать. Но… чтобы в ритме вальса переделать все дела к одиннадцати вечера надо совершить над собой некислое волевое усилие. А на такое усилие сонная Оля, увы, не способна. Невыспавшаяся Оля будет ежедневно тратить несколько часов на разного рода бессмысленную ерунду. Из-за этих потерянных часов Оля будет ежедневно ложиться не в двенадцать, а в два. А в восемь утра – хочешь или не хочешь – ей придется невыспавшейся вставать и копытить на работу.
4. Дорогие вещи Глеб Щерблюнич не настолько богат, чтобы покупать дешевые вещи. Точнее, он вообще не богат. Глеб – нищеброд, и денег у него часто не хватает даже на чашку дымящегося кофе в автомате этажом ниже его офиса. Однако говорить "идите в жопу, это для меня слишком дорого" Глеб не умеет. Из-за этого он постоянно покупает себе вещи, при виде которых даже у гораздо более обеспеченного человека на горле немедленно смыкаются холодные зеленые лапки. Кожаная куртка ценой в две зарплаты? Я не настолько богат, чтобы покупать дешевые вещи. И плевать, что в размерах и фасонах Глеб не разбирается, из-за чего выглядит в этой куртке как сын скупщика краденого. Ноутбук последней модели за восемьдесят тысяч рублей? Я не настолько богат, чтобы покупать дешевые вещи. Возьму кредит под безумные проценты, буду два года питаться овсяной кашей с солью и ездить зайцем на метро, но зато у меня на полке будет пылиться красивый серебристый ноутбук. Спрашивается, и чего бы Глебу не быть поскромнее, и не покупать себе вещи чуть похуже, но в десять раз дешевле? Да все просто. Глеб ленится потратить три часа времени, чтобы посравнивать цены и характеристики, чтобы просчитать плюсы и минусы покупки. Ему проще кавалерийски рубануть рукой и сказать "я решил, покупаю". Кроме того, несмотря на дырявые ботинки и заклееные изолентой очки, Глеб стесняется сообщать продавцам, что он нищеброд.
5. Ремонт Клава Загребрюк считает, что квартиры в России слишком дорогие. Один Б-г знает, каких усилий ей и ее семье стоила эта новая двухкомнатная квартира. Теперь Клава делает в квартире ремонт. Возьмем, например, кухню. Можно пойти в строительный магазин и купить там самую дешевую кухню, тысяч так за восемь рублей. За эти деньги Клава получит несколько убогих шкафчиков из ЛДСП, пусть безо всяких претензий на дизайн, но все же умеющих хранить внутри себя тарелки и кастрюли. Можно пойти к шведам в ИКЕА и выбрать себе уже что-нибудь поприличнее, тысяч так за пятьдесят. Качество, конечно, будет не фонтан, но если найти хорошего сборщика, который потратит несколько дней на доводку изделий экономных шведов до ума, получится вполне себе даже симпатично. Можно навестить какую-нибудь нашу мебельную фабрику и выбрать из каталога кухню под заказ. Это будет уже тысяч двести, но зато подружки Клавы будут одобрительно цокать языками при виде подсветки внутри шкафчиков и синусоидного карниза над пылесборными декоративными полочками. Можно зайти в салон итальянской мебели и поддаться скромному обаянию буржуазии. Там цены на кухни начинаются где-то от одного миллиона, но если немного повезет, можно будет отхватить что-нибудь из старой коллекции с огромной скидкой… Спрашивается, какого хлора Клава купила кухню за шестьсот тысяч рублей? Это же годовая (!) ее с мужем зарплата. При этом никаких накоплений в семье не намечается, им и так пришлось занимать, чтобы завершить ремонт к зиме. Нет, я понимаю, кухня – это важно, кухня – это надолго, Италия – это качество… Но если Клава не могла никак повлиять на цену квартиры, то вот хотя бы цена ремонта была в ее власти? Вот серьезно, если бы Клава потратила на ремонт не два миллиона, а двести тысяч рублей – что, сэкономленные три года работы не окупили бы ей моральных страданий от вида дешевой плитки и тонкого ламината?
6. Нытье Егор Оскопчик постоянно рассказывает знакомым истории, одну просто удивительнее другой. Про кризис. Про какую-то политоту, митинги. Егор вечно на взводе, у него постоянно кто-то неправ: то начальник, то гаишник, то всенародно избранный президент Российской Федерации. Конечно, мы живем в свободной стране, и Егор имеет право в кругу друзей обкладывать гениталиями кого угодно… но ведь Егор постоянно страдает из-за чужих проблем. Привычка лезть в чужие проблемы регулярно заставляет его чувствовать гнетущее бессилие, осознавать, что где-то что-то плохо, а он не может ничего изменить. Если бы Егору кто-нибудь объяснил, что наш мир устроен несправедливо, и что единственный способ сделать его лучше – начать с самого себя, Егор, наверное, давно бы уже был на какой-нибудь руководящей должности. Мозги и руки у Егора на месте, энергия из него так и прет. Вот только Егор, к сожалению, предпочитает тратить свою неистощимую энергию не на созидательную деятельность, а на обличение и наказание людей, которые – по мнению Егора – ведут себя неправильно. Сам себя Егор считает хорошо приспособленным к жизни человеком: он умеет скандалить и стоять на своем, может при случае даже в морду дать. Друзья же смотрят на Егора с плохо скрываемой жалостью. Так как Егор постоянно вляпывается на ровном месте то в скандалы, то в драки, то даже в какие-то нелепые суды.
7. Нежелание учиться Даша Гундогубова потратила десять лет на школу и шесть лет на институт. Страшно подсчитать, сколько десятков тысяч часов она провела в пыльных аудиториях, напряженно вслушиваясь в заунывное бормотание косноязычных педагогов. Даша гордится своим синим дипломом и никогда не упускает случая похвастаться громкими буквами учебного заведения, которое ей удалось обсидеть. Вместе с тем, Даше лень потратить один день, чтобы научиться нормально работать в Ворде. Из-за этого она делает документы в три раза дольше, чем могла бы, при этом документы получаются весьма уродливыми. Даша не видит в этом никакой проблемы. Начальство же несправедливо считает Дашу дурой, и платит ей в два раза меньше, чем куда как менее смышленой Кате. Так Катя, несмотря на все свои недостатки, Ворд таки освоила на приличном уровне. Еще Даше лень потратить несколько вечеров, чтобы закончить курсы вождения. Поэтому Даша не чувствует габаритов своей красивой машинки, паркуется по 10 минут там, где умелый водитель запарковался бы за несколько секунд, и не реже чем раз в полгода попадает в нелепейшие аварии. До кучи у Даши очень туго открывается замок на входной двери. Каждый вечер Даша подолгу шерудит в нем ключом, вздрагивая от каждого шороха в парадной и надавливая на ключ с разных сторон. При этом потратить пять минут времени и найти решение проблемы в Интернете в голову Даше даже не приходит. К сожалению, в момент выдачи диплома Даше забыли сказать, что халява кончилась, и что обязанность заставлять себя учиться теперь возложена лично на нее.
8. Этанольная петля Юра Скоблеплюхин периодически смотрит в зеркало и думает, что надо бы, наконец, записаться в тренажерный зал: убрать пивной животик и взбордрить мышцы гирями-гантелями. Однако Юра работает пять дней в неделю, а после работы выпивает кружку-другую разбавленного этанола. Он вовсе не алкоголик: Юра верит, что спирт в малых дозах если не полезен, то хотя бы не особо вреден. Однако работа и алкоголь так хорошо структурируют его время, что записаться в тренажерный зал ему решительно некогда, да и сил после подвигов трудовых на подвиги спортивные уже не остается. Острых причин менять ритм своей жизни у Юры нет. Просто Юра выглядит на пятнадцать лет старше своего возраста и все время чувствует себя слегка паршиво… но в целом все ок. Матрица держит Юру стальной хваткой. Шансов сорвать со своего горла ее пальцы у Юры, прямо скажем, немного.
9. Плохие зубы Гриша Снегиряк совершенно не страдает от зубной боли. Он знает, что у него глубокий кариес на четырнадцати зубах… но вот конкретно сейчас ничего не болит и визит к стоматологу, вроде как, можно пока отложить. Гриша понимает, что кариес – это не насморк, сам по себе он не пройдет. Гриша понимает, что вставлять протезы – это и долго, и больно, и дорого. Гриша понимает, что затягивать с визитом к стоматологу не стоит. Но у него сейчас столько разных дел, и у него сейчас столько срочных трат… Ну, вылечит Гриша сейчас один зуб. И что изменится? Ведь останется еще тринадцать больных. Матрица редко оставляет своим рабам силы заботиться о здоровье. Матрица требует от рабов сначала расплатиться по ее счетам.
10. Свадьбы и дни рождения Алиса Скотиненок выходит замуж. Алиса работает помощником менеджера, ее избранник – младшим инженером технической поддержки. Бюджет свежесозданной семьи – сорок тысяч рублей в месяц. Бюджет свадьбы – пятьсот тысяч. Почему бы Алисе не расписаться тихо в ЗАГСе и не поехать отмечать обмен кольцами вдвоем с супругом в какой-нибудь тихий ресторанчик? Зачем ей этот петросянистый тамада, зачем ей эти позорные конкурсы, зачем ей эта толпа пьяного быдла, неуклюже топающая ногами под Верку Сердючку? Зачем надо залезать в долги, разорять родителей, кормить и поить людей, которые, будем откровенны, вполне в состоянии поесть и выпить за свой счет? Алиса ведь не дура и понимает, что если она не будет устраивать свадьбу, никто на это и внимания не обратит: пожмут плечами и забудут на следующий день. Причин спускать в никуда годовой доход семьи у Алисы две. Во-первых, так ей приказывает Матрица в лице наших обычаев и традиций. Во-вторых, Алисе хочется покрасоваться в белом платье и Алиса считает, что год работы двух человек – вполне нормальная цена за несколько свадебных фотографий. Конечно, защитники наивной девушки могли бы сказать сейчас, что свадьба бывает раз в жизни… Но ведь есть еще дни рождения, похороны, отмечания Нового года. Сколько денег Алиса будет спускать ежегодно на эти бестолковые посиделки?
11. Мелкие расходы Вася Жимобрюхов работает сантехником по вызову. Там тысяча, здесь пятьсот рублей… в целом должен был бы получаться неплохой заработок. Однако больше чем пара тысяч у Васи в кошельке обычно не плещется, он почти всегда на мели. Почему? Потому что Вася как зарабатывает деньги, так их и тратит: не считая. Пятьсот рублей на такси до дома. Тысяча рублей на обед в ресторане. Вроде как, работаешь и работаешь… а денег нет как нет. Если бы Вася завел себе блокнот и начал туда записывать все доходы и расходы, у него бы от ужаса зашевелились волосы на заднице. Вася бы увидел, что поесть в ресторане – это не жалкая тысяча за раз, как он думал, а пятьдесят тысяч в месяц, шестьсот тысяч в год. Вася бы увидел, что такси – это удобно и комфортно, но два месяца перемещений на маршрутках позволят ему купить новый компьютер, о котором он мечтает уже три года. Однако как и положено нормальному рабу Матрицы, считать деньги Вася не считает нужным.
12. Дорогая экономия Дима Густицын вынужден экономить на еде. Он жрёт бомжпакеты: разводит их кипятком и с отвращением поедает пластмассовой вилкой. Иногда Дима себя балует, кушает покупные пельмени.
Хорошие макароны с нормальным мясом обошлись бы Диме дешевле, чем доширак с пельменями… однако Диме кто-то когда-то сказал, что доширак — это дёшево, а подсчитать с калькулятором, во сколько реально ему обходятся «дешёвые» вещи, Дима как-то не догадывается.
Дима уверен, будто деньги — это что-то мелкое и грязное, и что считают их только жлобы. При этом Диму не смущает тот факт, что нежелание разбираться в финансах регулярно заставляет его поступать выступать в роли порядочной сволочи — не отдавая друзьям долги, например.
Примерно так, наверное, рассуждали в Средние века: аккуратный человек никогда не моет свою задницу: ведь касаться нечистот рукой, смывать их с тела — это такое позорное и недостойное занятие…
Когда чего-то ждешь - проходит жизнь... А если ждать тебя - проходит вечность! И время превратилось в бесконечность... Прям жизни элексир, ты улыбнись.
Я, в принципе, не жду. Оно само. И ненавижу слово это "принцип". Не сортирую лошадей и принцев... Мне нужно на зиму "всего одно зерно"...
Но только без мышей и без крота. Я просто не умею их готовить. Ах, как бы нам с тобой помногословить... Погода в Питере опять не та.
Не та... но я в ней все таки живу. Ругаясь на себя... за откровения. Пока ж сварю из груш янтарное варенье. И спрячу одну баночку. В Москву.
Обмани ... пусть ложь льется игристым вином, Сверху пылью серебряной сыплется, Говори, говори и пускай все вверх дном, И к словам твоим пусть привыкнется.
И закружит пускай круговерть небылиц, На зубах пусть хрустит барбарискою... Примеряешь так много себе чужих лиц... С упоением я каждое тискаю.
Лейся, лейся рассказ... полной жизнью живи. Посмотри, я внимательно слушаю. Приукрась, опечаль, заштрихуй - говори!!! Жизнь придуманную не нарушь мою!
Посмотри... по воде побежали круги... Вся неправда вот так разбегается. И вздохнула - ты все же себя береги... А могла бы и врезать... по яйцам.
Ну что же, девочка, куда опять тебя занесло? И взгляд... как будто в лодке с одним веслом. Хрустнуло что-то... не твое ли это крыло? Иль бес неаккуратно попал в ребро?
Послушай, девочка, к чему тебе эти понты? Ногти искусственные, крашеные волосы, несожженные мосты. И как-то слишком быстро идешь на "ты"... А крылья... они, знаешь - для высоты.
Ты так же любишь отблеск полной луны... И красишь волосы - чтоб не заметил бес седины... Не веришь в Него, но знаешь - пред Ним все равны. И часто стоишь не с той стороны.
Не отворачивайся, девочка, слез не видно - темно... Вдохни поглубже, пошире открой окно... А черт ломает следующее ребро. Ему, знаешь, тоже не все равно.
Как хочется прыгнуть.... Но кто же... кто завтра пойдет на работу??? Кто улыбнется прохожим... И рано встанет в субботу??? Кто будет платить ипотеку... И да, главное - из дочки вырастит человека... Ну и никогда не похудеет... Конечно, никто, кроме я. Но так хочется прыгнуть.
Если у тебя слоятся ногти... нужно на море. Если выпадают волосы- нужно на море... Если в твоей жизни идут нецветные полосы... Не надо менять, умирать, выгонять-просто на море.
Если решила, что нужен ремонт-съезди на море... Менять работу не надо-надо на море. И пить в пятницу,и болеть в субботу... Это очень плохо для организма-а хорошо на море.
Желудок болит или голова - все вылечит море. И даже когда не права тебя спасет море. И если он не придет- и хрен с ним- на море... Ведь... жизнь так пройдет и уйдет... а была ты на море????
Здесь волны обнимут тебя, белой пеной укроют... Здесь воздух соленый и бриз поцелует запястья.. В глазах отражается сине- зеленое море... И кажется, это, быть может... и есть оно - счастье!!!!!!!
За день до отпуска, кажется, сходишь с ума. По телу, как будто, бегают тысячи насекомых. Близкие все превращаются в незнакомых... И вот честно - прибила бы всех сама.
Нервы как девочки ночью - порочно наги. Мало того - так шипят, что уснуть не можешь. Господи, что же ты мне не поможешь??? И замолкаешь... боясь услышать его шаги.
Не подходите никто... оставайтесь себе живыми. Не надо вопросов лишних, закройте рот... Я вот уж полгода как еду в аэропорт... Багаж билет и паспорт...и иже с ними.
Отпуск как ночь пролетит, приближая старость... И я из него, как ни крути - вернусь... В этой строчке сейчас живет легкая грусть... Когда-нибудь... я уеду в отпуск... в котором останусь.
Есть тысячи вариаций на тему любовь... Есть миллионы неотправленных строк и писем. Я не пишу больше о ней - не вижу смысла... Строить какие-то замки воздушные вновь.
Я не хочу снова про закат и рассвет, Про бабочек в животе и других насекомых... Кажется... это все мне совсем не знакомо... Нет, насекомые были, конечно - но не те.
Были слова, красивые ... всякие разные... Сука бесячая, дура и бла бла бла... Кажется, я на понтах тогда была... Жила, блестала, и тушь моя не размазана.
Я в этом городе, вышитым ажурными нитками, Круглогодично посыпанным серебрянною пыльцой, От этого серым и немного так с наглецой, Краешком губ улыбаемся мы с ним столичным пыткам.
О чем это я сейчас? Как всегда - ни о чем. Зародилось же, выносилось... выкинулось. Выбегалось вместе со мной и опять не выспалось. И дерзко так толкает меня в плечо.
О как я хочу свои сохранить понты, Хотя, признаться, они со временем постарели... Я их храню... оттачивая...в самом деле... Чтобы хоть чем-то когда-то кольнул меня важный ты.
Ну вот, пожалуй, ни слова здесь о любви. Про облака тоже нет черничного цвета. Про ром давно нет и про сигареты... И даже совсем не про голубые глаза твои.
люди,бывает, расстаются. они плачут потом ночами, с друзьями напьются. говорят - ну и хорошо что так случилось... он ушел и ничего у нас не получилось... и у них никогда рука в руке уже не будет.... и их вместе не встретят больше другие люди... а они будут грустно вздыхать- вот тот дом, перекресток... по дороге бежать в никуда стало вдруг не просто... они расстаются, чтоб не гулять вместе. .. чтоб забавными, пьяными не слушать глупые песни. чтоб в глаза не смотреть. .. и так- до мурашек по коже. .. чтоб ночами от ссор не реветь -а утром мириться все же. чтоб не переживать - когда самолет взлетает... чтоб не ждать.... не скучать... в темноте о нем мечтая. расстаются, чтоб жизнь свою обесточить... чтобы серым раскрасить дни, обессонить ночи... чтобы жизни часть своей сжечь за пару минут... Люди, помните...Этих минут.... нам, увы, не вернут. ..
Не хочу делать догмами Чьи-то чужие истины.... Роль не играют доводы, Когда на кону близкие. Праздники с тем, с кем хочется - Чаще не получаются. Лучше уж одиночество. Так нет - с кем попало встречается. Со многими очень разные. .. Страшнее - со всеми похожие! Я верю в совместные праздники. Когда места в прихожей нет... Я верю!!!!! В хорошие поводы!!! И лишь одного вернее нет... Держите голову в холоде, А ноги, конечно же, в тепле.
Знаешь, почему в Питере романтикам дышится легче, чем в Москве? Питер верит слезам. — Ты про дождь? — Не только. Если Москва — это прекрасная женщина, которую хочется покорить, то Питер — это мужик, интеллигентный мужик с темным прошлым. Они без ума друг от друга, но в силу их гордыни никогда не смогли бы жить вместе, поэтому вынуждены писать длинные письма, летящие стальными строчками «Сапсанов»
311
8
0
0